Вера и верность!
А закат-то был жёлтый. Бушующе-жёлтый, грозный, и только в самом низу - будто алым слегка плеснули, и тонкие струйки растеклись, растворились в ярком безумии, но не исчезли, нет - остались незаметным напоминанием. Нехороший был закат. Сверху черно и снизу, широченная огнистая полоса на таком фоне - что лента траура, какой только небо может объявить по своим солдатам.
Так думал Гоблин, стоя за парапетом у края уходящей на запад прямой широкой дороги. Здесь обрывался Город. Громады зданий - тёмные, молчаливые стражи - замерли на посту, отделяя пустынную равнину от полных жизни кварталов центра, не давая тёплому свету фонарей смешаться с нечеловечески прекрасным и мёртвым заревом.
Гоблин пришёл не зря. Западную окраину он терпеть не мог, но когда наступало время - одевал свой старый мундир и занимал место у бетонной ограды. Друзей он с собой не звал: незачем им было сюда ходить, эту обязанность Гоблин почитал лишь своей. В конце-концов, именно за его спиной остались багровые тучи рассыпавшихся в прах империй, а потому он чувствовал особую близость к марширующим по дороге стройным колоннам. Один, вышедший из плавящего души горнила войны, а внизу - те, кто в него шагал.
Все они были в чёрном; шлемы закрывали их лица, оружие сжато в руках под одним и тем же углом - словно тени выходят из Города в этот час. Только не бесплотны они. Идёт, льётся безлюдной дорогой Ночная Гвардия, шеренга за шеренгой, рота за ротой. Новая дивизия шагает на край земли, чтобы пополнить тающие ряды товарищей, ведущих бесконечный бой против Бездны. Знают же, что почти никто из них не вернётся, но идут - всё равно идут. И не зря тут все так похожи: ни об одном солдате не останется памяти, ни о ком не вспомнят - потому что все они такие же потерянные души, лишённые своего места, надежды, покоя. Зато нашедшие долг. Обменявшие вечность на краткий миг ощущения собственной нужности. Гоблин стоит, отдавая им последнюю дань, а они всё идут и идут, маршируют в ногу под свою песню, тихую и суровую одновременно, и слышится в той песне что-то неуловимое, понятное лишь им - уходящим в Бездну. А Гоблин внимает ритмичной мелодии, и видит своё... То, чему обычно даже в сны не позволяет войти.
И уходит чёрная колонна в закат, и песня тающими звуками летит вслед за ней...
Время жизни улетело прочь
Дети тризны маршируют в ночь
До тех пор пока я не умру
Не погаснет свечка на ветру
Но краток срок
Но долг жесток
Огонь и лёд
Идущих ждёт
И память спит
Забыт твой лик
В тиши ночной
Шагает строй...
Небеса огнём пронзает взор
Чьи глаза продолжат с бездной спор?
Долг и воля - крепкая броня
Память крови - отпусти меня...
Но краток срок
Но долг жесток
Огонь и лёд
Идущих ждёт
И память спит
Забыт твой лик
В тиши ночной
Шагает строй... ***
А когда последние ряды скрывались в полыхающем небесном костре, он поворачивался и уходил назад. Там была жизнь, там были друзья и просто незнакомые люди, там ждали вино и разговоры, сотни новых историй и тысячи старых, там была жизнь... А ещё оттуда в назначенный срок выйдет новая дивизия, и Гоблин снова отправится её провожать, бросая вызов и себе, и даже вечноменяющимся закатам.
Одного боялся Гоблин, неспешно бредя к своему дому по тёмным улицам. Боялся, что однажды не выдержит и уйдёт вслед за ними.
Некромант бы этого не одобрил - усмехался Гоблин, и ему становилось чуть веселее.
*** На мотив песни Blackmore's Night "Past Time With Good Company"
Так думал Гоблин, стоя за парапетом у края уходящей на запад прямой широкой дороги. Здесь обрывался Город. Громады зданий - тёмные, молчаливые стражи - замерли на посту, отделяя пустынную равнину от полных жизни кварталов центра, не давая тёплому свету фонарей смешаться с нечеловечески прекрасным и мёртвым заревом.
Гоблин пришёл не зря. Западную окраину он терпеть не мог, но когда наступало время - одевал свой старый мундир и занимал место у бетонной ограды. Друзей он с собой не звал: незачем им было сюда ходить, эту обязанность Гоблин почитал лишь своей. В конце-концов, именно за его спиной остались багровые тучи рассыпавшихся в прах империй, а потому он чувствовал особую близость к марширующим по дороге стройным колоннам. Один, вышедший из плавящего души горнила войны, а внизу - те, кто в него шагал.
Все они были в чёрном; шлемы закрывали их лица, оружие сжато в руках под одним и тем же углом - словно тени выходят из Города в этот час. Только не бесплотны они. Идёт, льётся безлюдной дорогой Ночная Гвардия, шеренга за шеренгой, рота за ротой. Новая дивизия шагает на край земли, чтобы пополнить тающие ряды товарищей, ведущих бесконечный бой против Бездны. Знают же, что почти никто из них не вернётся, но идут - всё равно идут. И не зря тут все так похожи: ни об одном солдате не останется памяти, ни о ком не вспомнят - потому что все они такие же потерянные души, лишённые своего места, надежды, покоя. Зато нашедшие долг. Обменявшие вечность на краткий миг ощущения собственной нужности. Гоблин стоит, отдавая им последнюю дань, а они всё идут и идут, маршируют в ногу под свою песню, тихую и суровую одновременно, и слышится в той песне что-то неуловимое, понятное лишь им - уходящим в Бездну. А Гоблин внимает ритмичной мелодии, и видит своё... То, чему обычно даже в сны не позволяет войти.
И уходит чёрная колонна в закат, и песня тающими звуками летит вслед за ней...
Время жизни улетело прочь
Дети тризны маршируют в ночь
До тех пор пока я не умру
Не погаснет свечка на ветру
Но краток срок
Но долг жесток
Огонь и лёд
Идущих ждёт
И память спит
Забыт твой лик
В тиши ночной
Шагает строй...
Небеса огнём пронзает взор
Чьи глаза продолжат с бездной спор?
Долг и воля - крепкая броня
Память крови - отпусти меня...
Но краток срок
Но долг жесток
Огонь и лёд
Идущих ждёт
И память спит
Забыт твой лик
В тиши ночной
Шагает строй... ***
А когда последние ряды скрывались в полыхающем небесном костре, он поворачивался и уходил назад. Там была жизнь, там были друзья и просто незнакомые люди, там ждали вино и разговоры, сотни новых историй и тысячи старых, там была жизнь... А ещё оттуда в назначенный срок выйдет новая дивизия, и Гоблин снова отправится её провожать, бросая вызов и себе, и даже вечноменяющимся закатам.
Одного боялся Гоблин, неспешно бредя к своему дому по тёмным улицам. Боялся, что однажды не выдержит и уйдёт вслед за ними.
Некромант бы этого не одобрил - усмехался Гоблин, и ему становилось чуть веселее.
*** На мотив песни Blackmore's Night "Past Time With Good Company"