Вера и верность!
49-й день войны, 12.08.
Раз... Два... И ещё одна... Ой, сканер уничтожен... Это тоже их вина... Стоп, стоп... хватит рифмовать... Так могу с ума сойти и не туда нажать... Дерьмо! Восточный сектор совсем ослеп... – Капитан! Говорит Мор.
- Чего у тебя?
- Зафиксированы по меньшей мере три «Охотника». Восточный сектор, пересечение пятой и сорок седьмой улиц – километра четыре от нас. Грохнули сканер.
- Hol's der Teufel! (1) Только этого не хватало... Ладно, я отправлю пару ребят передать по периметру. Связь не трогай. Сколько гляделок осталось?
- Пять работают. Ещё один, почти дохлый, на юге. Запасных нет.
- Ясно. Проработай схему передислокации, доложи.
- Есть.
С каждым днём всё хуже и хуже. Я так сроднился с этим КП (2), что очередная оборванная ниточка из внешнего мира – всё равно, что мой оборванный нерв. Поначалу этих электронных ниточек было много, и бетонный хаос вокруг наших позиций оставался прозрачным, даже каким-то домашним. Теперь я тыкаюсь, будто слепой котёнок, пытаясь остатками следящей сети уловить, откуда исходит угроза. Всё равно, что слышать краем уха шорохи за спиной и дрожать от страха. Скоро система управления полем боя вообще оглохнет, и лейтенант Морраэн из оператора превратится в самого простого стрелка...
Так. «Охотники». С левого фланга у нас два взвода, тяжёлого оружия – несколько ПТУРов (3), три АОТ (4), одна БМПП (5) на посту связи. Оптимальной конфигурации не получится, хоть убей...
16-й день войны, 15.05.
Неужели война проиграна? Маленькие чёрные точки потоком падают с неба, и относительно целая часть города рушится в клубах дыма и пыли... Сегодня, как назло, ясно и солнечно – высотные дома на секунду превращаются в каменный водопад, чтобы исчезнуть в стелющемся по земле чёрном облаке. ПВО (6) нет. Перехватчиков нет. Полное бессилие. И всё-таки – почти выходной. Волна бомбардировщиков идёт мимо. Позавчера было хуже – земля содрогалась в конвульсиях, бункер подпрыгивал, хорошо, не атаковали следом. Потом я весь день провёл среди развалин, щебня и пыли – устанавливал запасные приёмо-передающие станции.
- Мор!
Тоненький писк в наушниках. Лейтенант.
- Слушаю.
- Возьми со склада два сканера и дуй в южный сектор. Поставишь где-то в районе 14-й улицы, у нас там брешь. Рядовой Трэй поможет. Сюблюдать радиомолчание, себя не обнаруживать. Приказ ясен?
- Так точно!
- Хорошо. Отправляйся, и осторожней там.
Вот вам и выходной...
23-й день войны.
Я – лейтенант. Даже удивиться не успел, как произвели. В полевых условиях и без окончания офицерских курсов. Впрочем, курсов-то наверное уже нет... Был обычным программистом, теперь – оператор батальонной системы управления. По крайней мере, шансов выжить здесь больше.
Мобилизация сейчас как в тумане. Всего-то три недели прошло, а кажется – целый год. Раннее утро, армейский грузовик, ни прощаний, ни сборов, только молчаливая спешка, тычки и злые команды. Было страшно. Потом – обычный товарный поезд, база, затерянная в неведомой глухомани, недельная подготовка – и в ад. Когда нас отправили на передовую, ноги меня почти не держали. Я немного знаю о современной войне – что солдату, что танку на поле боя отводится только несколько минут жизни. Думал, еду на смерть, но моему взводу повезло – нас засунули в бункер и двадцать часов мы просидели там, задницами чувствуя, как дрожит земля от разрывов. Потом всё кончилось – и нас стали рассовывать по остаткам уцелевших подразделений. Тут я и узнал, что два дня спустя, как меня забрали, город подвергся ядерному удару. Выходит, меня спасла именно мобилизация...
25-й день войны, 19.03.
Бой продолжается больше суток. Сижу на стимуляторах, спина и руки болят – но это просто рай по сравнению с судьбой обычного пехотинца. Шлем нельзя снять ни на миг – от любой ошибки зависят десятки жизней. Систему прямого контроля пришлось отключить – противник наводит по ней ракеты. Ещё сутки – и наш батальон исчезнет. Подкреплений нет. Приказ – стоять до последнего.
Тот же день, 21.30.
Это похоже на чудо. Над нами – наша авиация! Я думал, такого не бывает, истребители мне кажутся ангелами. Значит, и наш участок обороны что-то да значит в стратегическом плане. Штаб вышел на связь и обещал прислать свежий батальон, усиленный танками. Что-то не верится.
Атаки прекратились, все отдыхают. Я наконец-то отлип от кресла и стащил с головы свой шлем. Спааать...
1 Чёрт возьми! (нем.)
2 Командный пункт.
3 Противотанковая управляемая ракета.
4 Автоматизированная огневая точка. Придумано. Представляет собой автоматический передвижной ракетно-артиллерийский комплекс, способный бороться с пехотой и техникой. Создан специально для организации обороны, маскируется в зданиях и руинах.
5 Боевая машина поддержки пехоты. Придумано. Малогабаритная необитаемая боевая машина, действует в порядках пехоты. Вооружена пулемётами, гранатомётом и управляемыми ракетами.
6 Противовоздушная оборона.
Раз... Два... И ещё одна... Ой, сканер уничтожен... Это тоже их вина... Стоп, стоп... хватит рифмовать... Так могу с ума сойти и не туда нажать... Дерьмо! Восточный сектор совсем ослеп... – Капитан! Говорит Мор.
- Чего у тебя?
- Зафиксированы по меньшей мере три «Охотника». Восточный сектор, пересечение пятой и сорок седьмой улиц – километра четыре от нас. Грохнули сканер.
- Hol's der Teufel! (1) Только этого не хватало... Ладно, я отправлю пару ребят передать по периметру. Связь не трогай. Сколько гляделок осталось?
- Пять работают. Ещё один, почти дохлый, на юге. Запасных нет.
- Ясно. Проработай схему передислокации, доложи.
- Есть.
С каждым днём всё хуже и хуже. Я так сроднился с этим КП (2), что очередная оборванная ниточка из внешнего мира – всё равно, что мой оборванный нерв. Поначалу этих электронных ниточек было много, и бетонный хаос вокруг наших позиций оставался прозрачным, даже каким-то домашним. Теперь я тыкаюсь, будто слепой котёнок, пытаясь остатками следящей сети уловить, откуда исходит угроза. Всё равно, что слышать краем уха шорохи за спиной и дрожать от страха. Скоро система управления полем боя вообще оглохнет, и лейтенант Морраэн из оператора превратится в самого простого стрелка...
Так. «Охотники». С левого фланга у нас два взвода, тяжёлого оружия – несколько ПТУРов (3), три АОТ (4), одна БМПП (5) на посту связи. Оптимальной конфигурации не получится, хоть убей...
16-й день войны, 15.05.
Неужели война проиграна? Маленькие чёрные точки потоком падают с неба, и относительно целая часть города рушится в клубах дыма и пыли... Сегодня, как назло, ясно и солнечно – высотные дома на секунду превращаются в каменный водопад, чтобы исчезнуть в стелющемся по земле чёрном облаке. ПВО (6) нет. Перехватчиков нет. Полное бессилие. И всё-таки – почти выходной. Волна бомбардировщиков идёт мимо. Позавчера было хуже – земля содрогалась в конвульсиях, бункер подпрыгивал, хорошо, не атаковали следом. Потом я весь день провёл среди развалин, щебня и пыли – устанавливал запасные приёмо-передающие станции.
- Мор!
Тоненький писк в наушниках. Лейтенант.
- Слушаю.
- Возьми со склада два сканера и дуй в южный сектор. Поставишь где-то в районе 14-й улицы, у нас там брешь. Рядовой Трэй поможет. Сюблюдать радиомолчание, себя не обнаруживать. Приказ ясен?
- Так точно!
- Хорошо. Отправляйся, и осторожней там.
Вот вам и выходной...
23-й день войны.
Я – лейтенант. Даже удивиться не успел, как произвели. В полевых условиях и без окончания офицерских курсов. Впрочем, курсов-то наверное уже нет... Был обычным программистом, теперь – оператор батальонной системы управления. По крайней мере, шансов выжить здесь больше.
Мобилизация сейчас как в тумане. Всего-то три недели прошло, а кажется – целый год. Раннее утро, армейский грузовик, ни прощаний, ни сборов, только молчаливая спешка, тычки и злые команды. Было страшно. Потом – обычный товарный поезд, база, затерянная в неведомой глухомани, недельная подготовка – и в ад. Когда нас отправили на передовую, ноги меня почти не держали. Я немного знаю о современной войне – что солдату, что танку на поле боя отводится только несколько минут жизни. Думал, еду на смерть, но моему взводу повезло – нас засунули в бункер и двадцать часов мы просидели там, задницами чувствуя, как дрожит земля от разрывов. Потом всё кончилось – и нас стали рассовывать по остаткам уцелевших подразделений. Тут я и узнал, что два дня спустя, как меня забрали, город подвергся ядерному удару. Выходит, меня спасла именно мобилизация...
25-й день войны, 19.03.
Бой продолжается больше суток. Сижу на стимуляторах, спина и руки болят – но это просто рай по сравнению с судьбой обычного пехотинца. Шлем нельзя снять ни на миг – от любой ошибки зависят десятки жизней. Систему прямого контроля пришлось отключить – противник наводит по ней ракеты. Ещё сутки – и наш батальон исчезнет. Подкреплений нет. Приказ – стоять до последнего.
Тот же день, 21.30.
Это похоже на чудо. Над нами – наша авиация! Я думал, такого не бывает, истребители мне кажутся ангелами. Значит, и наш участок обороны что-то да значит в стратегическом плане. Штаб вышел на связь и обещал прислать свежий батальон, усиленный танками. Что-то не верится.
Атаки прекратились, все отдыхают. Я наконец-то отлип от кресла и стащил с головы свой шлем. Спааать...
1 Чёрт возьми! (нем.)
2 Командный пункт.
3 Противотанковая управляемая ракета.
4 Автоматизированная огневая точка. Придумано. Представляет собой автоматический передвижной ракетно-артиллерийский комплекс, способный бороться с пехотой и техникой. Создан специально для организации обороны, маскируется в зданиях и руинах.
5 Боевая машина поддержки пехоты. Придумано. Малогабаритная необитаемая боевая машина, действует в порядках пехоты. Вооружена пулемётами, гранатомётом и управляемыми ракетами.
6 Противовоздушная оборона.