Вера и верность!
Хоспис: не слишком большое здание в тихом углу города, довольно ухоженное. Одно. На весь город. Платное, разумеется: бесплатных коек для умирающих на весь миллион человек - то ли восемь, то ли шестнадцать.
Старушка с деменцией, о ненормальности которой догадываешься не сразу. Непрерывно кричащая от боли женщина - видимо, онкобольная.
Люди в инвалидных креслах, слабый запах туалета и разложения, пробивающийся сквозь запах средств дезинфекции.
Волевая женщина-директор.
Место, из палат которого не возвращаются.
Когда оттуда выходишь, испытываешь облегчение. Не представляю, какой силой должен обладать работающий там персонал.
Впрочем, средневековый приют прокажённых был бы на порядки ужасней. Прогресс смягчает лики смерти - но одновременно и ослабляет нашу стойкость к ним.
Старушка с деменцией, о ненормальности которой догадываешься не сразу. Непрерывно кричащая от боли женщина - видимо, онкобольная.
Люди в инвалидных креслах, слабый запах туалета и разложения, пробивающийся сквозь запах средств дезинфекции.
Волевая женщина-директор.
Место, из палат которого не возвращаются.
Когда оттуда выходишь, испытываешь облегчение. Не представляю, какой силой должен обладать работающий там персонал.
Впрочем, средневековый приют прокажённых был бы на порядки ужасней. Прогресс смягчает лики смерти - но одновременно и ослабляет нашу стойкость к ним.
-
-
23.05.2015 в 22:02