Как же я люблю этот чудный ростовский ветер! Люблю его нежные, грозящие обморожениями касания, люблю горсти острых ледяных кристаллов, впивающихся в лицо! А что за милая у него привычка дуть сразу со всех сторон, меняя направление столь же просто, сколь просто меняет его собачка, идущая по следам? Какими словами описать волшебное время, когда позёмка, уподобившись пескоструйной машине, волна за волной несётся над обледенелым асфальтом, а лица прохожих румяны, будто спелые помидоры? О, в целом мире нет ничего прекрасней ростовской зимы! Она обольщает, как заправская куртизанка, завлекает теплом и доступностью своих объятий, чтобы затем до костей впиться со всей своей всепоглощающей страстью в непривычных к подобным ощущениям, разнеженных жителей!
In mortis veritas!