Оно стояло среди обломков танковой бригады, от которых кое-где ещё поднимался едкий, жиденький дым. Четыре совершенных в своей геометрии снежно-белых ноги возносили на несколько метров столь же совершенное тело, описать которое языком математики затруднились бы даже профессора лучших академий столицы.
Уродливой техники хватило на несколько незначительных долей времени. Они даже добились нескольких попаданий.
Редкие снежинки, танцуя, срывались вниз, не обращая внимание на зарницы, полыхающие за синевато-серой периной сплошных облаков.
Оно заметило человека уже давно, и теперь с интересом наблюдало за этим существом, бредущим среди искорёженных военных машин.
Человек был немолод. Неказистый полушубок, какие выдают ополченцам, меховая шапка да старинный автомат за спиной. Устало переставляя ноги, он медленно продвигался вперёд, с каждым шагом выдыхая облачко пара - и заодно немного тепла. Трупов не было. Бушевавшая здесь сила рвала на мелкие куски танковую броню, не оставляя плоти - пусть даже мёртвой - никаких шансов.
Владелец полушубка и автомата чаще смотрел себе под ноги, чем по сторонам, и потому заметил белое существо, лишь подойдя на полсотни метров. Белое. На белом снегу, изъеденном кляксами чёрных пятен.
Оно наблюдало. Маленький тёплый организм содержал в себе столь мало энергии, что мыслей об угрозе даже не возникало - скорее, вызывал удивление сам факт его жизни.
Покрасневшая от мороза кожа и морщины над переносицей. Человек застыл, напряжённо глядя перед собой, а затем потащил с плеча автомат. Медленно, как во сне, снял предохранитель и проверил обойму. Раздались выстрелы. Пули с визгом отлетели от гладкой белой поверхности, не оставив даже царапин.
Тогда Оно заговорило - на неповоротливом, медлительном и жалком человеческом языке.
- Я знаю, что у тебя в руках оружие. Оно не может причинить мне вреда. Почему ты пытаешься его применить?
Человек снова замер, даже покрутил головой - но идеально ровный голос, лишённый эмоций и перепадов, красивый, как мёртвая формула, исходил непосредственно от врага.
Оно воспринимало, впитывало окружающий мир, каждое мгновение исследуя миллионы единиц информации, сотни тысяч параметров - но какую-то часть Его личности, если только слово личность можно было к Нему применить, сейчас занимал один-единственный человек. Это было странно... и одновременно прекрасно.
- Потому что я хочу, чтобы вы все сдохли!
Он стрелял до тех пор, пока обойма не опустела.
Оно терпеливо дождалось, пока утихнет стрельба, и спросило снова:
- Разве ты не боишься умереть? Когда люди боятся умереть, они убегают. Почему ты не хочешь убежать от меня?
- Приспичило поговорить, тварь? - злая, хриплая речь. Новые облачка замерзающего на холоде пара...
- Смерти боится тот, кому есть, что терять.
Оно обдумало концепцию - на это ушло куда менее человеческой секунды - и нашло логическую ошибку.
- Если тебе нечего терять, почему ты сражаешься?
Через туман пространства к нему обратилось Оно-другое. Несколько несовершенных больших кораблей, прикрывшись силовыми щитами и огрызаясь вспышками структурированной энергии, продолжали сопротивляться. Оно-другое сообщало о необходимости Его присутствия там, но Оно находило возможным отвлечься на удовлетворение неожиданной потребности в информации ещё какое-то время. Оно видело изъян в своей идеальности, и этим изъяном было непонимание примитивного человека.
В небесах полыхнуло особенно ярко и зов стал настойчивей. От обломков протянулись длинные тени, а человек всё так же стоял, опустив автомат стволом вниз. Наконец он поднял голову и глянул прямо на Оно - возможно, надеясь увидеть там чужие глаза.
- Потому что я - солдат Империи.
Оно постояло ещё немного, а затем исчезло - так быстро, что человек успел заметить лишь взметнувшийся снег. Потрясённый, он сел на гнутый кусок металла и какое-то время не шевелился, пытаясь осознать, что остался жив. Придя в себя, солдат встал и отправился на поиски уцелевших частей, к которым можно будет примкнуть.